А понедельники и пятницы на автомобильных заводах из-за прогулов — самые тяжелые для начальства дни. Каждый понедельник куда больше рабочих, чем в любой другой день, не является на работу; а за понедельником по числу прогульщиков следует пятница. Дело в том, что по четвергам обычно выдают жалованье, и многие рабочие предаются трехдневному запою или принимают наркотики, а в понедельник отсыпаются или приходят в себя.Таким образом, по понедельникам и пятницам все проблемы отступают на второй план, кроме одной, самой главной: как обеспечить выпуск продукции, несмотря на критическую нехватку рабочих. Людей переставляют, точно пешки на шахматной доске. Некоторых перебрасывают с той работы, к которой они привыкли, на ту, которой они раньше никогда не выполняли. Рабочим, обычно завинчивающим гайки на колесах, могут поручить установку передних крыльев, дав перед этим лишь минимальные инструкции, а то и никаких. Даже рабочих без особой квалификации, например занятых погрузкой машин или уборкой помещений или взятых прямо из конторы по найму, могут направить туда, где образуется прорыв. И они иногда быстро осваиваются со своими временными обязанностями, а иногда целую смену пытаются приладить вверх тормашками шланг обогревателя или какую-нибудь другую деталь.Это, естественно, не может не сказаться на качестве. Поэтому большинство машин, выпущенных в понедельник и в пятницу, собраны кое-как, с «запланированными» дефектами, и те, кто в курсе дела, избегают их, как гнилого мяса. Некоторые наиболее крупные оптовики, которым известно это обстоятельство и с которыми фирмы считаются ввиду объема их закупок, обычно требуют для наиболее уважаемых клиентов машины, собранные во вторник, среду или четверг, и сведущие покупатели обращаются именно к таким оптовикам, чтобы получить приличную машину. Сборка автомобилей для служащих компании и их друзей производится только в те же дни.Этот безрадостный, бездуховный труд, физически тяжкий; и убийственно монотонный — одно и то же час за часом изо дня в день. Сам характер работы лишает человека гордости за то, что он делает. Рабочий на конвейере никогда ничего не завершает, не ставит точки; он ни; разу не собирает автомобиля целиком, а лишь соединяет какие-то его части — там прикрепил металлическую пластину, тут подложил шайбу под болт. Вечно та же пластина, та же шайба, те же болты. Снова, и снова, и снова, и снова, и снова; при этом условия работы — учитывая грохот и шум — таковы, что исключается какая-либо возможность общения, какой-либо дружеский, обмен репликами. По мере того как идут годы, многие хоть и ненавидят свою работу, но смиряются. Есть правда, такие, которые не выдерживают и сходят с ума. Но любить свою работу никто не любит.Словом, рабочий на конвейере, будто узник, только и думает о том, как бы вырваться из этого ада. Одной такой возможностью для него является прогул, другой — забастовка. И то и другое вносит разнообразие, нарушает монотонность, а это — главное.( Артур Хейли ” Колёса ” )Марина, так ли это на заводах — Или сейчас уже всё по другому — Прочитав всё, что Вы написали о жизни в Америке, можно представить, что там живут только бизнесмены, бизнес леди и те кто их обслуживают — учат, лечат, кормят, развлекают, ну и охраняют конечно же. То есть преподаватели, медики и другие подобные. Про жизнь рабочих Вы совершенно не упоминаете. Как они работают, что за специалисты, как живут — В особняках или в коммуналках — И вообще есть ли таковые — рабочие, такие, про которых Хейли писал ?
