Вот перед вами Антон Городецкий,Выглядит так, будто пьёт не по-детски.
А это колдунья — ну-ка наколдуй мне.Ударом о борт делает аборт,Из-за которого пьёт не по-детскиВо всем виноватый Антон Городецкий.
А это — иные Ночного Дозора,Которые что-то горячее скороВставят колдунье по самое не балуй мне,Чтобы не маялась дурью колдунья,Из-за которой и пил не по-детски,Ни в чем не повинный Антон Городецкий.
А это — начальник всех светлых — Гесёр.В ЭСЭСЭСЭРЕ он был режиссёр,Который решил посниматься в ‘Дозоре’,Который горячее что-нибудь вскореВставит колдунье по самое не балуй мне.Попробуй ещё поколдуй мне, колдунья,Из-за которой все пьёт не по-детскиСвежую детскую кровь Городецкий!
А вот — Завулон. У него есть хребёт.И больше его ничего не волнует.Включая известного всем режиссёра,Который начальник Ночного Дозора,Который колдунью за голову дурьюКак раз в полнолунье пустил на глазунью,Чтоб без закуски не пил не по-детскиДобрый беспомощный маг Городецкий.
А это Светлана — простая девчонка,Но на голове у девчонки — воронка,В которую может упасть самолёт,В которую дождь непрерывно идёт,И кто-то пихает свой длинный хребёт,Который никак не сломает Гесер,Который не верил слезам в ЭСЭСЭР,А нынче решил посниматься в ‘Дозоре’,Который расклеен на каждом заборе,В котором колдунью зажарят в глазунью,В котором сову отмывают шампунью,Которую пьёт из горлА, не по-детски,Светлый дозорный Костя Хабенский!
