Очень неплохо знаю эти места. Ещё до диких 90-х облазил тайгу вдоль и поперёк. Могу с точностью до гектара описать, что там было и что осталось (вернее утрачено навсегда). До 1992 года за ручьём чуть дальше от соснового бора было несколько плантаций актинидии коломикта. За 10 минут можно было насобирать ведро. Вперемежку с актинидией росла дикая малина, плантациями. Несмотря на дикое произрастание, имела очень приятный малиновый вкус. Местами росла земляника. Довольно много было лимонника. Тисовые анклавы встречались чуть ли не до городского кладбища. Было много экземпляров (до 5% визуально) старше 250-300 лет. Тис рос площадями до 100 кв.метров. Хотелось бы отметить, что в период с 1980 по 1992 годы пожаров в тех местах не наблюдалось. После 1992 года как рукой сняло – начались пожары каждый год. Выгорели почти все места произрастания актинидии, лимонник почти не встречается. Сосны и орешник сведены к нулю. В тайге стало сухо. К 2000 году тиса почти не стало. Тис – реликтовое растение. Он обладает уникальными физическими и лекарственным свойствами. Его искусственно пытаются развести во многих странах. По его состоянию можно изучать климат планеты. И что же мы наблюдаем? Вместо того, что бы поставить на учёт каждый кустик, обезопасить их от утраты, совместить культурный отдых горожан с таким замечательным растением, администрация сокращает охраняемую зону.—Г-н Климов, это – нехорошо. Придумайте, пожалуйста, другой вариант обновления базы, без исключения площадей. База, возможно, нужна, но не мы садили тис, не нам его утрачивать. Любое растение нуждается в микро- и макроклимате, особенно такое, как тис. Среда обитания тиса должна находиться под защитой. —Представьте, что кедрово-тисовая роща находится на территории базы. В таком случае она может стать визитной карточкой зоны отдыха. Вариант?
