На лугу пасется стадо овец.И один баран обращается к другому- Ты знаешь, я понаблюдал за нашей жизнью, за пастухами и пришел к выводу, что нас специально откармливают, чтоб зарезать на шашлык.- Я в теорию заговора не верю, – ответил ему баран. – Мой опыт говорит, что в тех системах, в которых прослеживается некая структура заговора, там всегда ложь, ложное представление. Антипример заключается в том, что в мире очень легко выделить одного подлинного, истинного заговорщика по имени господь Бог. Но мы, собственно говоря, знаем – ни Бога, ни богов просто так не увидеть, поэтому они единственные заговорщики. В тех системах рассмотрения, где прослеживается цепочка, приводящая к единому корню заговора, ошибка всегда в том, что на самом деле корень пустой, там ничего нет.- Логика всегда обманывает, – засомневался первый баран. – Дело в том, что любая схема заговора возникает из бессилия разума, не хватает сил составить себе сначала правильное восприятие, а потом правильное суждение. Любой заговор это всегда аллегория.- Чем же аллегория отличается от символа?- Символ это полноценный живой объект. Есть такие саморазвивающиеся знаковые системы, о которых говорил Гераклит как о самовозрастающем логосе. Никакая интерпретация не исчерпает тайны, но тайна провоцирует бесконечные интерпретации. Аллегория, в отличие от символа, это алгоритм, некое грубое соответствие, не исчерпывающее описываемую систему. То есть, если закрыть нескончаемую символическую интерпретацию тайны, сразу вываливаешься в аллегорические алгоритмы теории заговора, открывающие путь к огромному объёму лжи. Сознание очень легко попадает в воронку лжи и перестаёт сопротивляться. Тем самым путь самосовершенствования закрывается, в этом корень лжи. Как только прорастает система заговора, мы вываливаемся в пустоту. Онтологически теория заговора пуста и безвидна, она предназначена для обмана сознания. Справедлив только вопрос о том, кто это во мне самом такой заговорщик…В это время к стаду решительным шагом подошел пастух. Первый баран предусмотрительно нырнул в глубину стада, а второй продолжил философски щипать травку. Пастух без труда схватил его и поволок к юрте. Пастух ничего не знал об аллегориях и символах. Просто к нему приехал друг, и потребовался свежий шашлык.
