[Паньков]

Траур по журналистике или «Померла, так померла»!– Доктор, а может, все-таки в реанимацию?– Я сказал: в морг – значит в морг!Анекдот Оглядев нестройные ряды людей, называющих себя журналистами, во второй день школы журналистских расследований, я понял, что по этой профессии можно заказывать реквием.Борис Резник, «последний из могикан» журналистики, принял попытку реанимировать её на территории Хабаровского края шестидневной школой расследований. Я присутствовал только на одной встрече с Алексеем Симоновым, и по результатам общения пришел к неутешительному выводу: «искусственное дыхание» не вдохнёт жизнь в древнейшую профессию. Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности, в конце своего двухчасового выступления ответил на несколько моих вопросов. Поскольку знаменитый публицист никогда раннее не был в Хабаровске, а тем более в нашем крае, то он не погружен в местную журналистскую грызню, и его выводы носят объективный характер. Я поинтересовался у патриарха-публициста, просматриваются ли из Москвы, помимо Бориса Резника, журналисты-расследователи на территории Хабаровского края и Дальнего Востока? Симонов назвал приморскую газету «Арсеньевские вести» и Татьяну Седых из Ванино. На этом перечень журналистов закончился. С этими выводами я полностью согласен. Некогда общественность края будоражил Андрей Мирмович. Сейчас Андрей Эдуардович называет себя «дедом», и вместо журналистских расследований выращивает редиску на даче. Были заметные битвы Константина Пронякина и Ирины Харитоновой с долговечным режимом Виктора Ишаева. Но после судебных поражений Костя Пронякин не намерен более рисковать своим кошельком для свободы слова. Новых «акул пера» я не заметил в конференц-зале гостиницы «Интурист». Настоящие журналисты, по моему мнению, чем-то похожи на Дон Кихота: так же бросаются на защиту униженных и оскорбленных. Для подтверждения своего мнения, я спросил седовласого писателя: «Журналист-расследователь – это состояние души, или любого можно обучить тонкостям профессии?». «Интересно писать и интересно говорить очень трудно, обучить этому невозможно», – разъяснил Алексей Симонов.Впервые из уст президента Фонда защиты гласности я услышал определение понятию «свобода слова», данного английским парламентарием 17 века Самуэлем Джонсоном: «Каждый человек имеет право высказать то, что он считает правдой. Каждый другой человек имеет право дать ему за это по роже».«Застенчивые» журналисты Хабаровского края, свято помнящие о второй части этого определения, старательно избегают острых общественно значимых публикаций. «Дать по роже» и к тому же очень больно может только власть. Поэтому в крае днем с огнем не найдешь критических репортажей в печатных и электронных средствах массовой информации в отношении Губернатора и Правительства края. На качество журналисткой деятельности значительно влияет личная трусость пишущей братии.Второй фактор, который погубил журналистику Хабаровского края, – прикормленные СМИ. Все ныне действующие печатные и эфирные медиа кормятся из одной кормушки – бюджет края. Даже собака не лает и не кусает ту руку, которая её кормит. Журналисты, работающие в таких массмедиа, получили обидное наименование «пропагандоны», слово, производное от изделия №2. Борис Резник свои разоблачительные материалы может разместить только в федеральных СМИ: «Новая газета», «Момент истины», в краевые издания ему все двери и окна закрыты. Единственная краевая площадка, где могут появиться материалы тематики «А король-то – голый!» – сайт «Дебри ДВ». За это отдельное спасибо Константину Пронякину!Алексей Симонов заявил, что ему очень не нравится определение: журналистика – это четвертая власть. Задача журналистики – формировать общественное мнение и отражать его. Эти задачи местные, так называемые журналисты, старательно обходят. Революционные перемены 90-х годов произошли благодаря журналистам журнала «Огонёк», газет «Московские новости» и «Аргументы и факты».В советское время политической журналистики не могло быть по определению: любая критика власти воспринималась как антисоветская деятельность, за которую следовало либо помещение в тюрьму, либо в психиатрическую больницу.Политическая журналистика существовала во времена «семибанкирщины» – участия российских олигархов в политических процессах страны. Этого мнения придерживается Алексей Симонов: «Самая полная свобода слова была тогда, когда телеканалы принадлежали олигархам, и у каждого канала была своя точка зрения. Найдите сейчас хоть один канал, который бы хранил иную точку зрения?!».Оппозиционным политикам в 21 веке не предоставляют трибуны для выражения их мнений. Существующая власть приучает общество к такому порядку: есть только одно правильное мнение – власти, другие мнения ошибочны, поэтому их знать не надо. Каноны журналистики давно не соблюдаются в отношении представления как минимум двух точек зрения: власти и оппозиции.Ущербная журналистика привела к рождению в России нового политического феномена: политик-блогер. Застрельщиком этого явления был Алексей Навальный, который сочетает в себе журналиста и политика. В путинской России не стоит ждать, что «пропагандоны» попросят прокомментировать какое-либо событие для центральных СМИ представителя реально оппозиционной партии, а не члена блока партий «Чего изволишь, господин Президент?».Кто-то посчитает, что своими нелицеприятными высказываниями в отношении журналистов края я закрываю себе путь на страницы их изданий. Меня это не пугает. Более двух лет я являюсь оппозиционным депутатов Комсомольской городской Думы. Из «пропагандонов» города президентского внимания ни один не попытался опубликовать точку зрения, отличную от позиции пресс-службы администрации. Только сотрудники «Амурмедиа» являются исключением из этого правила на краевом уровне. И, конечно, мое огромное «спасибо» Константину Пронякину за возможность высказаться на страницах его сайта «Дебри ДВ». Аминь!