Никудышный воин. Почему я не буду добровольцем?«Не ходил бы ты, Ванек,Да в солдаты!»Д. Бедный «Проводы».Для участия в так называемой специальной военной операции в Хабаровском крае формируется особый батальон связи «Барон Корф». С 1984 по 1986 год я проходил службу в батальоне связи танковой дивизии, стоявшей в степях Монголии возле города Чойбалсан. Местность возле реки Керулен считается родиной Чингиз-хана.За полгода до моего прибытия в воинскую часть «деды» забили до смерти новобранца, и после этого в батальоне связи навели уставной порядок. Своей смертью неизвестный бедолага избавил меня и других призывников от неминуемых унижений. За два года службы я научился совмещать время и пространство, т.е. копать от забора и до обеда, драить казарму, подметать плац, красить траву в зеленый цвет. С горем пополам я освоил азбуку Морзе, но настоящим связистом, военспецом, я себя не чувствовал. По моему мнению, наши отцы-командиры в подготовке квалифицированных воинов не были заинтересованы. Советский Союз был оплотом мира, и молодежь загоняли в армию, чтобы парни выполни почетную обязанность. Вся военная подготовка велась на отъеб….За два года службы я стрелял из автомата четыре раза, но каждый месяц нам выдавали из оружейной комнаты для чистки закрепленный за каждым бойцом автомат. При такой подготовке метким стрелком никогда не станешь. «Выше ногу! Шире шаг!» – вспоминаются мне команды со строевой подготовки. Строевая подготовка – это занятие для дебилов. Как умение тянуть ногу может отразиться на необходимом навыке метко стрелять? Ходить строем, выполнять команды «Равняйсь! Смирно!» – это пережиток царской России, когда император любовался на шагающую перед ним армию.Лучшей армией мира является ЦАХАЛ, армия Израиля. Государство с населением в 9 миллионов человек противостоит сообществу арабских государств с населением в полмиллиарда. Одна из основных особенностей израильской армии состоит минимальном внимании к строевой подготовке. «Наша армия не для парадов, а для войны», — говорят в Израиле.В советское время существовало еще более уродливое явление, чем шагистика, – это так, называемая переподготовка. В феврале 1989 года меня забрали в «партизаны», так называли толпы трудоспособного населения, бесцельно шатающихся в армейской форме.Примерно полтысячи комсомольчан привезли в окрестности Биробиджана, где в полевом лагере мне пришлось отлеживаться целый месяц. Жили мы в каком-то бараке, каркас которого был обтянут рубероидом. В феврале в Биробиджане стоят неслабы морозы. Две печки-буржуйки, стоявшие по краям барака, плюсовой температуры не давали. Спать приходилось полностью одетым в танковом зимнем комбинезоне. Регламент «занятий» был такой: завтрак, обед и ужин, а все остальное время можно лежать на боку в бараке. Чтобы убить время, русский человек находит способ – «залить глаза». К этому времени «сухой закон» в СССР был отменен и «партизаны» постарше посылали гонцов за горячительным напитком. Имея такие военные навыки, полученные в армии и на переподготовке, я неизбежно стану жертвой боевых действий. Лежать с пулей в голове или разорванным на части меня как-то не прельщает. «Поневоле ты идешь?Аль с охоты?Ваня, Ваня, пропадешьНи за что ты».
